Интервью Индрека Нейвельта российскому журналу «Talent Equity Newsletter»

Индрек является членом совета директоров CEED Institute (Институт развития Центральной и Восточной Европы), председателем наблюдательного совета в Ldiamon, со-основателем и членом совета директоров Pocopay. Индрек Нейвельт окончил Таллинский технический университет по специальности «Управление строительством». Получил степень магистра в области финансов в Стокгольмском университете.

После окончания учебы работал на различных позициях в Hansabank до 2005 г., последние шесть лет занимал должности CEO и председателя совета директоров. Впоследствии Индрек возглавлял совет директоров Банка «Санкт-Петербург», а также был председателем наблюдательного совета в Фонде развития Эстонии с 2007 по 2009 г.

TEI: Как вы начали работать с Банком «Санкт-Петербург», какие задачи перед вами стояли, с какими сложностями вы столкнулись, сомневались ли в своем выборе?

Я хотел заниматься банковским делом в России, внимательно изучил несколько вариантов и решил, что Банк «Санкт-Петербург» – перспективная компания. На тот момент совет директоров уже существовал, но только на бумаге – никаких реальных обсуждений не проводилось. Основатель и главный акционер банка занимал позицию председателя правления. Я немного опасался, такая схема – председатель – независимый директор и основатель – руководитель исполнительного органа – не самая эффективная. Но в итоге мои опасения были напрасны, мы научились хорошо понимать друг друга и договариваться. Еще до моего прихода мы обсудили, кто за что отвечает. Через какое-то время мы скорректировали эти договоренности, потом еще – жизнь не стоит на месте, особенно в такой стране, как Россия, и надо проявлять гибкость. Мы периодически пересматривали области ответственности, но в каждый момент времени у нас была четкая картина.

TEI: Модель пересматривалась в сторону расширения полномочий совета директоров?

Вы знаете, я думаю, что, говоря о корпоративном управлении, надо банки рассматривать отдельно от других компаний. Мы с А. Савельевым (основатель и главный акционер Банка, в то время – председатель правления Банка. – прим. TEI) несколько раз это обсуждали. Дело в том, что предприниматели в нефинансовых компаниях рискуют только своими деньгами или деньгами инвесторов. В банке же собственник распоряжается деньгами сотен своих клиентов, он не может чувствовать себя единоличным собственником, он должен осознавать риски. В этой связи роль совета директоров в финансовых организациях должна быть более весомой.

TEI: Как же эволюционировал совет директоров за время вашего руководства?

Появились комитеты – по рискам, по стратегии, по вознаграждению. С одной стороны, это было требование нового законодательства, но мы и сами все время искали пути улучшения структуры совета директоров. Ни для кого не секрет, что во многих компаниях комитеты, да и сам совет являются церемониальными органами. Мы тоже начинали с чего-то подобного, но постепенно вдохнули реальную жизнь в эти органы. Свою роль сыграл и кризис 2008 г. – потребовались изменения. Состав совета директоров менялся несущественно: мне кажется, 10% изменений в год – это хорошая практика.

TEI: А что было самым сложным в вашей работе в качестве председателя совета директоров?

Наверное, именно вот эта дихотомия: председатель правления – основатель и председатель совета директоров. С одной стороны, председатель правления подотчетен совету директоров, руководителем которого является председатель, но последний, в свою очередь, подотчетен акционеру. Немного сложно.

Но я благодарен Александру за сотрудничество, за помощь, за то, что он избавил меня от взаимодействия с регуляторами и государством. Мне, как иностранцу, это было бы тяжело.

TEI: Чем вы больше всего гордитесь за эти девять лет?

Когда я только стал председателем, Банк был 48-м по размеру, сейчас – 18-й. Нам удалось построить пусть не идеальные, но работающие внутренние системы. Наш Банк стал первым среди локальных частных банков, вышедших на IPO. Мы доказали, что можно работать по-другому, в то время как почти все местные банки обанкротились.

TEI: Почему вы приняли решение покинуть пост председателя?

Откровенно говоря, я устал. Я возглавлял совет директоров Банка 9 лет – с 2005 по 2014 г. И тратил больше 20 часов в неделю: еженедельно бывал в офисе, общался с менеджерами, обсуждал стратегию, каждый день был на связи по телефону. Я считаю, что 90% всей работы совета директоров лежит на председателе и только 10% – на остальных членах. Поэтому председатель физически не может работать больше чем в четырех советах директоров.

На посту председателя меня сменил Александр Савельев. И это еще одна причина моего ухода. Я считаю, что быть одновременно председателем правления и крупным акционером – не самая хорошая практика. А вот в качестве председателя совета директоров крупный акционер может быть эффективен.

TEI: Вы сейчас работаете в советах директоров ряда европейских компаний. Какие различия с российской практикой вы наблюдаете?

В самой Европе нет какого-то единого формата ведения советов директоров. У каждой страны есть свои особенности. При этом если брать что-то усредненное, то больших различий с Россией вы не обнаружите.

TEI: Если говорить о мотивации, что кроме материальной компенсации может мотивировать вас возглавить совет директоров?

Мне очень нравится все улучшать. Если вижу, что где-то что-то можно улучшить, сразу хочется туда идти.

Эта статья была опубликована в одиннадцатом выпуске «Talent Equity Newsletter» «Председатель Совета директоров в современной России».

Оставьте комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.